Поиск по сайтуВход для пользователей
Расширенный поискРегистрация   |   Забыли пароль?
Зачем регистрироваться?
ТелепередачаAlma-materКлубКонкурсыФорумFAQ
www.umniki.ru / /
  
  
 

01:00 1 Января 1970 -

  Читать далее

 

ТАИНСТВЕННЫЙ ОСТРОВ. ФОРМОЗА
 

Таинственный остров. Формоза.

Моё путешествие на Тайвань началось с долгого перелёта Москва-Амстердам-Бангкок-Тайбэй, который занял почти сутки. Тайвань - «мятежная провинция», как её называет материковый Китай, непризнанное государство, основанное легендарным Чан Кайши после того, как он потерпел поражение от армии Мао Цзэдуна в 1949 году. Любопытно, что в течение четверти века после образования Организации Объединённых Наций именно Тайвань представлял весь Китай в качестве постоянного члена Совета Безопасности. В 1971-1972 годах вместе с повсеместным признанием коммунистического Китая Тайвань лишился всех мандатов в межправительственных организациях и был буквально «вышвырнут» из ООН. В настоящее время «Китайскую Республику на Тайване», как они сами себя называют, признают около 30 государств Африки, Океании и Латинской Америки, получая при этом немалые дивиденды в виде значительной финансовой и технической помощи последним. На территории бывшего Советского Союза Тайвань получил официальное признание только в Латвии. Именно латвийские штампы были проставлены в моей визе, выданной Тайбэйско-Московской комиссией по экономическому и культурному сотрудничеству. Так что, поскольку прямых рейсов Москва-Тайбэй не было, я летел через бог весть что. Получилось достаточно глупо – через 8 часов после вылета из Москвы я вновь пролетал над столицей. Только в обратном направлении.
Первое глубокое впечатление оставил сам перелёт. Кто не летал на самолёте ночью – настоятельно рекомендую. Никогда ещё я не видел таких закатов, когда небо и облака внизу расцвечены в жёлтые и синие краски полотен Сальвадора Дали, а огни городов лежат ночью золотой россыпью на чёрной мгле.

Природа

Тайвань встретил меня густым и тёплым воздухом, наполненным сочным запахом тропических растений. Пальмы, магнолии и другие, совершенно неизвестные мне удивительные тропические растения обрамляли и без того райскую картину этой «обетованной земли». Португальцы, открывшие этот остров для Европы, назвали его Формозой, что значит «прекрасный». В общем, их можно понять, пробыв здесь хотя бы один день.
Место, где я остановился, называется Тамсуй, что на местном наречии означает «пресная вода». Оно находится там, где река Тамсуй впадает в тот самый Тайваньский пролив, отделяющий «мятежную провинцию» от материкового Китая. Здесь же высится гора Гуаньиньшань, названная по имени известной буддийской боддхисатвы сострадания. Именно это место стало первым портом для торговых судов из Европы. Сейчас же на пляже, который обращён к материку, разбит армейский лагерь и проводятся военные учения (очевидно, ещё жив в памяти ракетный фейерверк, устроенный КНР в проливе во время президентских выборов 2000 года).
На острове, грубо говоря, есть только два сезона – лето и зима. С апреля по октябрь стоит 30-40 градусная жара (и это при 100% влажности), после чего на полгода заряжают дожди при температуре от 10 до 20 градусов «с плюсом». Бывают и счастливые исключения - в этом году дождей практически не выпадало.

Культура

Первое, куда поведут туриста, приехавшего в Тайбэй, – это местный дворец Гугун – аналог пекинского Гугуна, откуда сюда были перевезены все ценности и императорские сокровища после событий 1949 года. Вторым местом, куда вас доставят, окажется мемориал Чан Кайши. На это действительно стоит посмотреть. За грандиозными бело-голубыми воротами располагается просторная площадь, по обеим сторонам которой стоят внушительные жёлто-красные китайские дворцы-близнецы –
концертный зал и оперный театр. Площадь венчает немыслимый по размерам мемориал. Это белое сооружение с голубой крышей, под которой на самом верху высится бронзовая фигура основателя государства. Он как бы сидит внутри и смотрит на город через открытые массивные ворота, окружённый почётным караулом солдат в белоснежной форме. К этим воротам и самому монументу надо карабкаться по двум огромным лестницам по обе руки гиганта. В пять вечера ворота закрываются.Помимо этого в Тайбэе находится множество буддистских и несколько даосских храмов, наполненных густым запахом благовоний, а на улице постоянно встречаются кумирни. Вообще, в Китае многое сохранилось ещё с древних времён. Скажем, перед каждым домом стоит урна для возжигания жертвенных денег. Издревле считается, что серебряные монеты после сожжения отправляются к умершим предкам, а золотые – к богам.

Менталитет
О китайском менталитете нужно говорить отдельно. Думаю, нет необходимости упоминать о том, что он отличается от западного или российского. Прежде всего, само название государства (Чжунго, - кит.) в переводе означает «срединное/центральное государство». Таким образом, предполагалось, что вся цивилизация была сосредоточена в Поднебесной (другое аутентичное название Китая), а вокруг везде живут варвары. Поэтому, когда на Тайване появились европейцы, их сразу стали называть «хунмаогуями», что означало «рыжеволосые дьяволы». Это название сохранилось в наименовании первого португальского порта в Тамсуй – «Хунмаочэн» – «Крепость рыжеволосого дьявола». И хотя открытой ксенофобии нет, такое настороженное, а иногда и предвзятое отношение к иностранцам сохраняется до сих пор. Всё это, конечно же, не мешает китайцам оставаться предельно вежливым и очень даже гостеприимным народом. Вообще, европейцев здесь очень мало – идёшь по улице, и просто глаз радуется этнической чистоте нации. Скажем, в моём университете на 27 000 китайцев мы с канадцем были единственными «белыми». Зато с нами здороваются все дети – машут нам ручками и кричат «hello».
Известно, что китайцы с трудом идут на близкий контакт. Задавая китайцу слишком много вопросов о нём самом, можно достаточно быстро наткнуться на то, что тот будет всячески уклоняться от прямого ответа, причём, в крайнем случае, просто скажет, что не станет отвечать на этот вопрос. Никогда не пытайтесь напрямую узнать о китайце всё – иначе рано или поздно вас просто начнут избегать. У китайцев особая страсть к недосказанности, двусмысленности. Это оставляет им свободу для манёвра. И это, в общем-то, понятно.
Молва – ещё один характерный признак китайского общества. Слава и позор распространяются моментально. Недаром китайские герои были известны «во всей Поднебесной». О вас обычно все всё знают. Я был просто поражён степенью осведомлённости двух молодых незнакомок, которые, зайдя в автобус, встали подле меня и, очевидно, полагая, что я не очень-то смыслю в китайском, принялись открыто обсуждать все подробности моей личной жизни. Именно поэтому, возможно, для китайцев так важно сохранять своё лицо.
Это «лицо» является, пожалуй, одним из центральных институтов китайского общества, пронизывающим все области политики, экономики, общественной и культурной жизни китайцев. Для китайца «потерять лицо» – величайший позор, и он во всех ситуациях стремится сохранить своё достоинство во что бы то ни стало. Лучше всего это, наверное, проиллюстрировать на примере.
Однажды мы сидели за обедом в одной из местных закусочных (или «тошниловок»,
как мы их тут называем) – я, мой сосед канадец и 28-летний швед. Несмотря на свой достаточно молодой возраст, этот шведский библиотекарь за свою жизнь успел в совершенстве освоить китайский разговорный, письменный, древнекитайский и тибетский языки и уже много лет прожил в Китае. В общем, он был крут. За соседним столом сидела небольшая компания китайских студентов, но вообще в кафе было достаточно много народу. И вдруг один из китайцев, кивая в нашу сторону, громко отпустил одну грубую, но в то же время глубокую по своему смыслу шутку, будучи уверенным, что никто из нас её не поймёт. Швед отреагировал мгновенно – он обернулся и к изумлению всех находившихся в то время в кафе парировал не менее острой и глубокой шуткой, переиграв слова китайца, и показал специальным жестом – мол, потерял лицо. Всё кафе замолчало и уставилось на нас. Китаец положил палочки на свою тарелку с недоеденным рисом, встал и, не говоря больше ни слова, просто покинул заведение.
Это, наверное, самый яркий пример, иллюстрирующий данную особенность китайского менталитета. Но её проявления можно встретить здесь буквально на каждом шагу. Как-то в метро зашла компания молодых китайцев, и один из них сел рядом со мной. Тут другой ему громко сказал: это же иностранец – нечего сидеть с иностранцами! – и демонстративно развернул сиденье. Достаточно было дать ему понять, что ты говоришь по-китайски и знаешь, что он только что сказал, чтобы последний изменился в лице, подсел рядом и начал вежливо расспрашивать о том, какие у меня есть проблемы и как он может их решить. На прощанье молодой человек дал мне свой номер телефона. Понимание этой черты многое объясняет. Ещё на слуху эпизод с американским самолётом-шпионом, совершившим вынужденную посадку на китайском острове Хайнань. Через призму такого «культа лица» становится понятно настойчивое требование китайской стороны к США в этом случае «принести извинения», а не ограничиваться «выражением сожаления». Прозрачнее выглядят мотивы ареста «американских шпионов» и их последующее освобождение после приезда чиновника самого высокого ранга из Вашингтона. Всё это направлено на поддержание своего «лица», его потеря воспринимается крайне болезненно, и в таком случае делается всё, чтобы его восстановить.
Ещё китайцы жуткие коллективисты. Причём таковыми они стали ещё задолго до пришествия коммунизма, а последний просто лёг на уже хорошенько удобренную почву. Приведу простой, но удивительно яркий пример из жизни тайбэйского метро. Для организации посадки на поезд платформы расчерчены линиями в направлении открывающихся дверей поезда. При совершенно пустой платформе китайцы, за редким исключением, предпочитают выстраиваться в очередь напротив одной единственной двери. На это, правда, откладывает свой отпечаток и островная культура Тайваня с его сейсмологически опасной обстановкой. Но вот ещё пример. В одном моём университете действуют около 300 «шэтуаней» (что-то вроде наших клубов), причём каждый студент непременно участвует в одном или же нескольких из них. Это мощное стремление к коллективу, корпорации, принадлежности вполне логично вытекает из известной многочисленности и высокой плотности проживания китайского народа. Впрочем, так же логично, как и мощный общественный контроль соблюдения общественных норм. Не дай Вам бог зайти в метро со стаканчиком колы. О том, что это запрещено, вам напомнит каждый встречный.

Образован ие
Китайцы учатся всю свою жизнь. Это вовсе не преувеличение и совсем даже не образное выражение. В возрасте 3-5 лет родители отдают своих детей в так называемые «бусибани» (что в дословном переводе означает «группа дополнительного обучения»), где дети осваивают основы китайской письменности и английской грамматики. Далее следуют 10-12 лет тяжелейшей учёбы в школе: занятия начинаются в 8 утра и продолжаются до 10 вечера с минимальными перерывами на обед. Тем не менее, единственным временем, когда тайваньские студенты могут немного расслабиться, считается именно учёба в университете. Это становится своего рода наградой за поистине адский год, предшествующий поступлению в вуз. Однако по окончании последнего учёба отнюдь не заканчивается. Молодые, равно как и не совсем молодые специалисты, до конца своих дней посещают всё те же «бусибани», которые уже выступают в роли чего-то вроде наших курсов повышения квалификации. Вообще, китайцы очень целеустремлённый, усердный и трудолюбивый народ, и если спросить китайца: «Как вы достигаете успехов?», - он вам ответит: «Мы работаем». – «А если появляются трудности?» - спросите вы. - «Мы работаем ещё больше», - резонно заметит он.

Быт
Как известно, китайцы едят «всё, что движется», а закусывают всё это рисом или лапшой. Особенность Тайваня – это тропический климат и близость к морю. Поэтому на улице всегда можно купить свежайшие тропические фрукты и соки из них. Особенно вкусны свежие манго и ананасы, а также свежевыжатый сок из зелёного лайма со льдом. Местная достопримечательность – пампушки с акульим мясом и особо приготовленные птичьи яйца чёрного цвета.
На улицах бросаются в глаза две, казалось бы, несопоставимые вещи: первое – это отсутствие корзин для мусора, второе – относительная чистота. Чаще можно встретить упомянутые ритуальные урны, но если туда что-нибудь выкинуть, то, боюсь, вас неправильно поймут. По утрам здесь курсируют мусоросборочные машины, из которых для привлечения внимания постоянно исходят мелодии Бетховена. Странное решение, зато вполне по-китайски.
В заключение упомяну о трёх любопытных суевериях. Цифра «4» здесь считается несчастливой. Дело в том, что по звучанию («сы») она напоминает слово «умирать» (тоже «сы», но с другим тоном, а это слово они вообще стараются не употреблять), поэтому в ряде зданий вы не найдёте четвёртого этажа, в интернет-кафе компьютер под номером «4» как правило стоит незанятым.
Другое удивительное явление возникло из веры китайцев в загробную жизнь. На берегу моря у подножия гор высятся огромные сооружения, с виду напоминающие обычные дома. Собственно, это и есть дома с квартирами, с окнами и даже с туалетами. Единственным отличием является то, что живут в них только покойники.
Наконец, последнее суеверие связано с тем, что седьмой месяц по лунному календарю (август-сентябрь получается) называется «чёртов месяц», когда черти вылезают из-под земли. Поэтому все пляжи в течение конца августа – начала сентября остаются абсолютно свободными – китайцы боятся, что в это время их кто-то может схватить за ногу и утащить под воду. Соответственно, в это время купаемся только мы – «заморские дьяволы». Хорошо!

Марат Давлетбаев


Пожа луйста, оцените этот материал:

 
 
 
 
 
 
 
 
  © 2006-2007 www.umniki.ru
Редакция интернет-проекта "Умницы и умники"
E-mail: edit.staff@yandex.ru
Использование текстов без согласования с редакцией запрещено

Дизайн и поддержка: Smart Solutions


  Rambler's Top100