Поиск по сайтуВход для пользователей
Расширенный поискРегистрация   |   Забыли пароль?
Зачем регистрироваться?
ТелепередачаAlma-materКлубКонкурсыФорумFAQ
www.umniki.ru / /
  
  
 

01:00 1 Января 1970 -

  Читать далее

 

АРМЕН ДЖИГАРХАНЯН: ЖИЗНЬ - ОЧЕНЬ СТАРОМОДНАЯ ВЕЩЬ
 


Недавно вся страна отмечала его 65-летие. Но годы не властны над такими людьми. В глазах у Армена Борисовича Джигарханяна по-прежнему бегают лукавые искорки, а ироничная улыбка выдает человека, хорошо знающего жизнь. Поэтому и неудивительно, что наш разговор с самого начала пошел о ее смысле.

Армен Джигарханян: Человек живет до тех пор, пока он желает, пока он живет желанием. Это самая мощная в моем представлении сила. Ведь я занимаюсь очень странной профессией. То ли стыдно об этом говорить, то ли придумали более красивые, на первый взгляд, слова, но основа моей профессии это – самоудовлетворение, так же как и любое творчество – это самоудовлетворение. Процессы, которые происходят в момент творчества, – физиологические. Скажем, когда человек правильно поет, у него увлажняются глаза. Обратите внимание, Паваротти поет – глаза у него увлажняются, потому что это – физиологическое состояние. Как раз то самое самоудовлетворение, о котором я говорю. В одной хорошей, умной пьесе один из персонажей сказал: «Я вслушиваюсь в свои желания и удовлетворяю их». Потом я почти ту же мысль вычитал у Пушкина: «Никому отчета не давать, // Лишь самому себе служить и угождать…»

И Вы стараетесь жить по этому принципу?
Мне это нравится, я с этим, как говорится, согласен. Это вещь трудная, потому что любое желание опасно тем, что можно стать его рабом, заложником своего желания – эта опасность существует, это может загнать в угол… Поэтому Пушкин и говорит: «Никому отчета на давать!», то есть это все делается не для кого-то или назло кому-то, а потому что я так хочу, мне так нравится. Мне кажется, что это трудно…

Но это еще, наверное, зависит от степени ответственности человека…
От степени ответственности, от степени интеллекта, от степени духовности. Я прожил большую жизнь и понял, что демократия – это придуманная вещь. Все равно есть понятие – стаю ведет лидер! И не всегда мнение стаи должно влиять на лидера, иногда лидер самолично определяет, куда идти.

А иногда стая его загрызает…
Значит, плохой лидер. Потому что стая побоится загрызть истинного лидера. Она не может без него жить, поэтому она идет за ним, она знает, что он ей нужен, она его оберегает. Ну, вы знаете, наверное, теории разных крупных психологов о сверхчеловеке, о воле к жизни, о воле к власти…

Но их вроде развенчали…
Ну, пусть развенчивают. Только хорошо бы, если бы развенчали делом, а не языком. Все равно жизнь говорит о другом, а жизнь – очень старомодная вещь.

Вы с оптимизмом смотрите в будущее?
В будущее чье?

В наше.
Наше – не знаю.

Вам как кажется: мир катится к концу или на что-то еще можно рассчитывать?
Мир деградирует, но это не связано ни с Думой, ни с президентом. Мир деградирует…

А в какой эпохе Вам бы хотелось жить?
Не могу так рассуждать. Мы же не можем реально оказаться в другой эпохе. Поэтому все, что было тогда, мы видим в дистиллированном виде. Я, например, не могу сказать, что хотел бы ездить в дилижансе, ведь я в дилижансе никогда не ездил, так что не знаю… Поэтому я и говорю об уровне интеллекта, о духовности. Если все начнут об этом задумываться, тогда и появится здоровое общество. Здоровое - в смысле основанное на истинных ценностях, а не на мнимых.

А что считать мнимыми ценностями? Распространение массовой культуры? Обилие телесериалов? Секс на телевидении?
Если это – искусство, если это делается во имя красоты, во имя того, чтобы мы любили друг друга, если нам преподают уроки любви, истинной любви, то это хорошо. Но если это делается, чтобы разбудить в нас низменные инстинкты, – это плохо. Я, вообще, плохой телезритель, практически не смотрю телевизор - ни кино, ни концерты. Но иногда, бывает, - включаю между делом. И вот недавно – по телевизору на полном серьезе шел разговор об оральном сексе. На мой взгляд, это совершенно бессмысленно, и по форме не выдерживало никакой критики. Ведь со мной не вели разговор, необходимый для того, чтобы избавить меня от комплексов, чтобы объяснить, что это тоже входит в жизнь, а мне, напротив, очень плохо и неумело рассказывали что-то грязноватое. В таких случаях всегда надо точно знать, во имя чего это делается.
Много лет назад я был на кинофестивале в Югославии, и тогда как раз Бертолуччи привез туда свою картину «ХХ век». Поскольку мы жили в одной гостинице, то периодически общались, а потом как-то даже оказались за одним столом. Я был там с группой наших режиссеров, и нас всех очень интересовало, раз уж Бертолуччи снял фильм о ХХ веке, что он считал наиболее выдающимся явлением этого века. Он ответил – сексуальную революцию. И объяснил это очень точно. Самый большой конфликт в человеке – это конфликт разума и плоти, этот конфликт может стать причиной счастья или несчастья – не в этом дело. Но сексуальная революция освободила человека от этого конфликта. Конечно, как всякая революция, она имеет свои невероятные искажения, искривления, но в принципе, если это есть потребность – не хулиганство, не эпатирование общества, а потребность – то все может быть очень красиво и очень достойно, если этот человек находится на достаточно высокой ступени развития. Поэтому мы с вами и говорим, что всегда необходимы высокая духовность, высокая нравственность, высокий интеллект. И вот если мы все это имеем, тогда есть надежда. Но вся беда в том, что мы этого не имеем...

Скажите, а что для Вас любовь?
Наверное, будет нелепо, если я стану говорить о какой-то конкретной формуле. Но если я готов на жертвы, если я готов даже не спрашивать «почему?», если это уже часть меня, а не какой-то отдельный предмет, если это от меня неотделимо, тогда наверное… Хотя все это очень индивидуально, очень лично. Вот Бергман однажды здорово высказался об актерах, но я думаю, что это относится и ко всем людям, он сказал, что «интересно не то, что говорит актер, интересно то, что актер скрывает». Я думаю, что среди людей это тоже действующая формула. Интересно не то, что мы говорим, а то, что мы скрываем, что иногда мы сами не отдаем себе в этом отчет.

А Вам легко удается прощать?
Прощать? Нет. Есть вещи, которые я не прощаю. Я отрезаю. Я вообще тугодум, я долго думаю прежде чем принять решение, всегда боюсь ошибиться, желаемое принять за действительность. Но когда я понимаю, что это уже ВСЕ, то вопроса «простить или не простить» для меня уже не существует – я должен это отрезать, я должен с этим распрощаться. Все.

А если Вы решите не отрезать?
Тогда я должен понять, что я прощаю и во имя чего. Чему я отдаю предпочтение. Потому что жить на сковородке, или, как говорил Теннеси Уильямс, «на раскаленной крыше», очень трудно. В этом есть компромисс, но разумный компромисс всегда существует, ведь максимализм ни к чему хорошему привести не может. Или надо тогда ехать куда-то в горы и жить одному.

А какие качества в людях Вас отталкивают?
Предат ельство, равнодушие.

И часто приходилось сталкиваться с предательством?
Гораздо чаще, чем хотелось бы.

А с таким губительным чувством, как зависть?
Нет, и я уже даже не боюсь сглазить. Я очень счастливую жизнь прожил в театре. И со мной никогда такого не было, чтобы ночью проснуться от зависти.

А Вам-то наверняка завидовали?
Может быть. Этого я не знаю и не коллекционирую. Мне не интересно. Я все стараюсь сделать для того, чтобы орден, который я получил, не унизил бы другого.

Вот вы всегда очень много снимались в кино…
Зато сейчас – нет… Сейчас все резко остановилось.

Поч ему?
Ну почему в нашей жизни происходят такие вещи? Сейчас театр еще держится за счет классики: Шекспир, Чехов, Булгаков - они вечные. А кинематограф, он сейчас – безвременный. Вы обратили внимание, что нет сейчас героев?
Город миллионеров


Сейчас появился антигерой?
Он тоже – никто. Его нет, просто нет кино. Есть некое шараханье. Сейчас там все определяется тем, сколько это стоит, и вот, когда нам называют очередную многозначную цифру, остается только рот открыть … Я знаю одно, что в России должен быть хозяин: барин приедет – барин рассудит – это для меня очевидно. А демократия, народовластие, думаю, что это все не очень подходящие понятия для России. В России должен быть хозяин. В театре, в семье, на заводе – авторитет, которого любят, которого боятся, который журит, хвалит… Знаете, как Гете сказал: «Лучше несправедливость, чем беспорядки».

Очень по-немецки. А сами Вы способны признать над собой власть?
Если это – авторитет, если это – человек, знающий предмет, – готов.

У себя в театре Вы – художественный руководитель, а в Ленкоме – один из актеров. Вы умеете подчиняться?
Обязат ельно. Ведь Марк Захаров - мощнейший, мирового класса режиссер, художник, лидер. Когда говорят о звездном театре «Ленкоме», он – действительно звездный. Но по моим представлениям, там самая большая, яркая звезда – это сам Захаров. И я готов подчиниться, ведь я в этом приходе. Другое дело, я никогда не забуду, что я – тоже человек…

А чем Вы руководствуетесь, когда соглашаетесь или не соглашаетесь играть в театре или сниматься в кино? Текст, или режиссер, партнеры, или гонорар?
Все, что вы назвали и плюс еще 150 условий, потому что здесь – поездка, там – хорошие партнеры и т.д. Это миллион вещей, которые, как в пасьянсе, должны сойтись, чтобы этот пасьянс лег. Потому что отдельным ничего не бывает.

А бывало, что для фильма или спектакля Вам специально приходилось учиться что-то делать – кувырок, шпагат?
Нет, нет. Я всегда, с самого начала говорю, что я неловкий.

Ваша любимая роль.
Она еще впереди.

А кого Вы мечтали сыграть, когда решили стать актером?
Такого тоже нет. Все, что я мечтал, я сыграл.

Но из-за чего-то же Вы хотели стать актером?
Да, конечно, это зуд такой, а вовсе не из-за роли. Нельзя сказать, что я из-за Гамлета пошел в актеры.

Вы мечтали о популярности?
Я боюсь сейчас соврать, может, мечтал, а может, не мечтал – не знаю, честно, не знаю.

Ну а сейчас Вам ваша популярность нравится или уже надоела?
Нормально. Все зависит от того, как к ней отнестись, если спокойно и с юмором - приятная вещь, когда тебя видят – улыбаются, я тоже улыбаюсь. Мне это приятно.

Наверняка Вы много путешествовали, а вот какое было ваше самое большое потрясение?
У меня было два потрясения. Первое - Ниагарский водопад. Даже не сам водопад. А вот когда я стоял в шаге от того места, откуда он спадает, и слышал и видел, как водичка тихонько плещется, словно это маленький ручеек, но вот она доходит до определенного места и превращается в чудовище. Это было удивительно.
Второе, когда я был на гастролях в Свердловске, и нас повезли делать шашлык. И вдруг я увидел нечто. Я вообще очень люблю природу, лес, но это было что-то другое. Я говорю: «Это что?» А мне сказали: «Вот здесь начинается тайга».

А чем это отличалось от обычного леса?
Не могу сказать. Вы когда-нибудь океан видели?

Да.
Сможете объяснить, чем отличается океан от моря?

Какое-то чувство есть.
Вот, вот это. Я не мистик, у меня очень даже трезвая голова, но это «какое-то другое животное».

И было ощущение, что надвигается?
Именно это и было. И ведь тайга оттуда, от Свердловска, идет прямо до Ледовитого океана. Потом уж много позже я летел из Японии и сверху смотрел – это бесконечно… Есть такая гениальная история, когда одого художника какой-то его друг попросил нарисовать зайца, для детской книжки. А у него дома кролики были. Он взял и нарисовал кролика, отдал иллюстрацию и все – забыл. А потом зато, когда увидел настоящего зайца, сказал: «Это гораздо серьезнее!» Вот и тайга – «гораздо серьезнее».

Вы любите путешествовать?
Очень.

Увлекаетесь спортом, музыкой?
Сам я спортом не занимаюсь, но всегда с удовольствием смотрю баскетбол или футбол, особенно когда играют профессионалы. И музыку классическую очень люблю. Вот такой у меня старомодный вкус.

А к музыкальному театру как относитесь? Вот у Захарова много музыкальных постановок – Вам еще петь не предлагали?
Нет. Я думаю, что пока. Я тоже очень хочу у нас в театре как-нибудь поставить мюзикл, не оперетту. Мне близка брехтовская система. В оперетте пение – это продолжение диалога. А брехтовские зонги ничего общего со спектаклем не имеют: вдруг человек преображается, начинает петь. Все думают - с ума сошел, а это уже совсем другое действо началось.

Вам нравятся постановки Брехта в Москве?
Ни одной не видел.

А где Вас можно увидеть?
«Ленком» – «Город миллионеров». У себя в театре я играю в спектакле «Возвращение домой» по пьесе Гарольда Пинтера – очень мощный автор и пьеса. В антрепризе – сейчас выпустим один спектакль - «Натаниэль и Николя отправляют посылку», где я играю с Валерием Гаркалиным, потом – другой, по пьесе Павлова «Любовь и кролики»: Ира Розанова, Бочкарев и я. Еще одну работу сделали с Оксаной Мысиной, называется «Любовные письма» – тоже очень хорошая пьеса.

Беседовала Зара МИГРАНЯН

ИНФО:
Ф.И.О.:
Джигарханян Армен Борисович
Дата рождения: 03.10.1935 года
Место рождения: Армения
Знак зодиака: Весы
Доверие к гороскопу: когда выгодно
Стиль одежды: все, что комфортно
Призвание: гениальный актер


 
 
 
 
 
 
 
 
  © 2006-2007 www.umniki.ru
Редакция интернет-проекта "Умницы и умники"
E-mail: edit.staff@yandex.ru
Использование текстов без согласования с редакцией запрещено

Дизайн и поддержка: Smart Solutions


  Rambler's Top100