ОПРОС: «Считаете ли Вы правильным введение единого государственного экзамена? Какие проблемы решит и какие проблемы добавит это новшество?»

Важным событием в реформировании системы образования явился эксперимент по введению единого государственного экзамена (ЕГЭ). Для обеспечения его проведения уже в этом году была разработана необходимая нормативно-правовая база. Вскоре после выхода постановления Правительства Российской Федерации от 16 февраля 2001 г. №119 «Об организации эксперимента по введению единого государственного экзамена» были утверждены и согласованы с Министерством юстиции Российской Федерации Положение о проведении единого государственного экзамена (приказ Минобразования России от 27.02.2001 №645) и Форма свидетельства о результатах единого государственного экзамена (приказ Минобразования России от 28.03.2001 №1351).

Цель эксперимента – обеспечение совмещения выпускных экзаменов в общеобразовательных учреждениях и вступительных экзаменов в вузы. Согласно данным, любезно предоставленных Министерством образования РФ, минувшим летом добровольное участие в эксперименте приняли пять субъектов РФ. Так, в Чувашской Республике почти 16 тыс. учащихся сдавали экзамены по 8 предметам, а в Республике Саха (Якутия) – более 3 тыс. по 3 предметам. В целом же математику сдавали более 27 тыс. учащихся, русский язык и физику – более 4 тыс. В итоге по математике неудовлетворительных отметок было от 7 до 15% от числа сдававших в разных регионах, а отличных – от 6 до 10%. По русскому языку неудовлетворительных отметок оказалось от 1 до 10%, а отличных – от 7 до 10%. Наконец, по физике неудовлетворительных отметок было от 1 до 9%, а отличных - от 5 до 15%.

Затем в июле проводились вступительные испытания в форме ЕГЭ для выпускников прошлых лет и других территорий, не участвовавших в эксперименте: в Чувашской Республике – по семи предметам, в Республике Саха (Якутия) – по трем предметам, в Республике Марий Эл – по математике. Всего – 8524 человеко-экзамена.

Свидетельства по результатам ЕГЭ принимали более 30 государственных вузов. Среди них – Московский государственный университет дизайна и технологии, Московский государственный институт радиотехники, электроники и автоматики (технический университет), Московский государственный текстильный университет им. А.Н.Косыгина, Государственный университет – Высшая школа экономики, Российский государственный педагогический университет им. А.И.Герцена, Пензенская государственная архитектурно-строительная академия, Ульяновский государственный технический университет, Новосибирский государственный архитектурно-строительный университет, Оренбургский государственный университет. Кроме того, свидетельства по результатам ЕГЭ выразили готовность принимать все негосударственные вузы (свыше двухсот), входящие в Ассоциацию негосударственных вузов России.

Проведенный эксперимент дал богатую пищу для размышлений. Однако точки зрения экспертов относительно ЕГЭ и по сей день заметно разнятся, что и продемонстрировал наш опрос. Его участникам был задан сформулированный в заголовке материала вопрос.

Александр Гриднев, преподаватель колледжа и Московского института предпринимательства и права, помощник депутата Государственной Думы:

- Считаю, что введение ЕГЭ в школах и вузах – своевременное и правильное решение. Ситуация, сложившаяся на сегодняшний день, как в среднем звене, так и в высшей школе, - критическая. Из-за финансовых проблем умные и достойные ребята не могут поступить не только в московские вузы, но и вузы своих регионов. А таких в России довольно много. Считаю, что наступило время собирать камни. Собирать таланты со всей России. Причем не только в Центре, но и на местах.

Что решит ЕГЭ? Выпускники школ смогут рассылать свои документы в целый ряд вузов. Одна из проблем может заключаться в том, что если рассылать документы в разноплановые вузы, то молодой человек может оказаться не совсем в том вузе, который ему близок. Если же документы рассылать в одноплановые вузы, то этого не случится, а молодой человек сможет выбрать тот вуз, который, по его мнению, даст более качественное образование. Придется столкнуться и с достаточно сложной организационной работой. Решать организационные вопросы по всей стране будет сложно, потому что страна - очень большая. Экзамен должен быть проведен так, чтобы действительно были выявлены грамотные и талантливые ребята. И по возможности надо добиться того, чтобы было исключено всякое предвзятое отношение как к учащимся, так и к вузам. В этом я вижу основные трудности.


Николай Бирюков, доцент кафедры философии МГИМО:

- Сам по себе ЕГЭ ничем не плох, но придание ему фактически статуса вступительного в вузы, по-моему, очень неудачная затея. Конечно, и этим постоянно козыряют защитники единого госэкзамена, его проведение избавит абитуриента от поездки в город, в котором находится вуз. Но, во-первых, не так уж много смысла в избавлении будущего студента от одной поездки в тот самый город, в котором он собирается жить и учиться несколько лет. Говорят, что для жителей отдаленных районов (Сибири, например), желающих учиться в Москве, это важно: билеты стоят дорого и т.п. Однако новый порядок вводится ведь для всех, в том числе и для москвичей. Не очень логично возмущаться «безадресным» характером наших социальных программ и требовать перехода к «адресной» поддержке нуждающихся, а специфические проблемы сравнительно (в масштабах России) немногочисленных чукотских, якутских и приморских абитуриентов решать способом, который затронет буквально всех. Лучше уж оказать им пресловутую «адресную» поддержку – оплатить, скажем, железнодорожные билеты для поездки на экзамен, если не всем, то – начиная с какого-то среднего балла по аттестату, или еще как-то. Только я подозреваю, что все разговоры об экономии на транспортных расходах и пр. – это просто пропагандистское обеспечение предлагаемой реформы.

Во-вторых, и это главное, почему-то помалкивают о том, что в США, откуда мы заимствуем эту систему, университеты-то никого ведь не обязаны брать по результатам единых экзаменов. Абитуриент отправляет документы по почте и ждет ответа, который может быть и отрицательным. Причем объяснений по поводу отказа никто давать не обязан. А нам говорят, что новая система избавит абитуриентов от предэкзаменационной и экзаменационной нервотрепки! Лично я предпочел бы экзаменационную нервотрепку пытке неопределенностью. При всех издержках экзаменационной системы, на экзамене я хоть как-то могу повлиять на результат: ответить лучше или хуже, держаться уверенно или растерянно и т.п. А здесь какой-то дядя, руководствуясь совершенно неизвестными мне соображениями, будет принимать решение, которое во многом определит мою судьбу, а я должен просто сидеть и ждать!

И лишить вузы права отказывать в приеме тоже будет невозможно: число студентов в престижных вузах сразу «зашкалит» за пределы возможного. Ну и чем это, скажите, лучше нынешней системы? По-моему, так гораздо хуже – вот уж будет раздолье для чиновничьего произвола! Хочу особо подчеркнуть, что решение о пригодности и непригодности абитуриента будет приниматься не более или менее компетентными (по идее, по крайней мере) специалистами, из которых составляются экзаменационные комиссии, а именно теми, кого сейчас причисляют к «техническому персоналу». Но даже, если привлечь к этой работе лучшие профессорско-преподавательские кадры, что проку от их квалификации? О чем они смогут судить по присланным бумажкам?

Конечно, и когда вузы проводят экзамены «для себя», бывают и злоупотребления, и несправедливость. Но, в общем и целом, экзаменаторы заинтересованы в отборе хороших студентов, а не кого попало. Поэтому и экзаменационные оценки отражают уровень подготовки абитуриента, причем в сопоставлении с таковым же его конкурентов. А если оценку будут выставлять люди, которым потом с этим студентом не работать, они же ее непременно завысят. Ведь это уже было с так называемым «средним баллом» по аттестату. Неплохая, казалось бы, идея – использовать некий итоговый показатель знаний и прилежания, но вот оказалось, что все школы стали завышать баллы своим выпускникам, чтобы не ставить их в условия, заведомо худшие, по сравнению с выпускниками других школ, где могли оказаться не столь принципиальные экзаменаторы. В итоге все стали «непринципиальными», и ведь язык не повернется их осудить. Они реагировали самым естественным образом и действовали исходя из самых добрых побуждений. Средний балл повсеместно вырос – без всякого роста знаний.

Говорят, что переход к ЕГЭ позволит покончить с «позорной» практикой репетиторства. Лично я репетиторством не занимаюсь. Но нельзя не понимать, что репетиторство – естественное следствие существующих условий: требований, с одной стороны, и возможностей, с другой. К тому же, и в новых условиях репетиторы окажутся востребованными и просто станут «натаскивать» на сдачу ЕГЭ, а не вступительного, как сейчас.

Никаких проблем ЕГЭ не решит, даже проблем транспортных расходов. Просто вместо транспортных появятся или возрастут другие расходы – почтовые, например. Последние, кстати, будут весьма высокими. Например, американский абитуриент, которому всегда могут отказать без объяснения причин, естественно, обращается не в один какой-то университет, а рассылает множество заявок. Причем, это все ведь не простые письма – высылаются важные документы и в солидном объеме. Тут, кстати, неплохо бы учесть качество нашей почтовой связи. А то ведь можно и вообще никуда не поступить, потому что заявки вовремя не дойдут!

Могут появиться и другие расходы. В тех же США, например, есть юридические фирмы, специализирующиеся на составлении аппликаций (заявлений) в университеты от имени абитуриентов. Как-то же надо повлиять на тех, кто будет по этим бумажкам судить о будущем студенте! И уж делают они это точно не бесплатно.

Организация и проведение единого экзамена, наверное, тоже расходов потребуют, если не от самих экзаменуемых, то – от государства. Я, конечно, не берусь сказать, какой в итоге получится баланс экономии и дополнительных расходов. Но сильно сомневаюсь, что инициаторы реформы все это подсчитали и учли. Наконец, меня беспокоит и следующее: практически все, профессионально связанные с образованием, протестуют против предлагаемой реформы, но ее все равно протаскивают. А протесты либо игнорируют, либо – еще хуже – выставляют следствием какой-то корыстной заинтересованности. Заинтересованности-то – да (а что, надо в первую очередь учитывать мнение незаинтересованных?), но почему же непременно – корыстной? Можно подумать, что у нас о пользе дела, никто кроме начальства уж и подумать не способен!


Игорь Ильинский, доктор философских наук, профессор, ректор Московской гуманитарно-социальной академии:

- Я не слишком глубоко погружен в проблему ЕГЭ во всех ее деталях. По правде говоря, для меня данная мера в системе других мер, связанных с реформой, или как сейчас говорят, модернизацией образования, не является главной. Хотя именно вокруг нее ведутся основные баталии. Я считаю ее мерой организационного характера, которая создаст множество проблем. Будет крутиться множество людей и будет огромная организационная суета. И придется много поломать.

Ради чего? Для меня всегда возникает этот вопрос. Говорят, что это - форма борьбы со взяточничеством в вузах. Я знаком прежде всего с вузами негосударственными. И там эта проблема отсутствует практически на сто процентов. К тому же, она не кажется мне главной. Мне кажется, что главными являются вопрос содержания образования и система его финансирования. А финансировать образование должно, главным образом, государство, а не нищее общество. Таким образом, мне кажется, что в принципе копировать любую другую систему образования надо чрезвычайно аккуратно и осторожно, много раз взвесив последствия нововведений. И если здесь разом не возобладает осторожность и трепетное отношение к своей системе образования, то мы будем иметь много движений без очевидных достижений.

Идет эксперимент по введению единого государственного экзамена. И я уже прочитал в газетах, что он обречен на успех. Я согласен, что он обречен на успех, потому что оценивать итоги эксперимента будут те, кто выдвигает идею введения ЕГЭ. Мне же кажется, что нельзя рассматривать единый экзамен в отрыве от идеи государственных индивидуальных финансовых обязательств (гифо). Это ведь совершенно связанные вещи. Если эти так называемые гифо не вводятся, то зачем вообще нужен ЕГЭ? В целях борьбы со взятками? Но они перекочуют в школу. Их будут давать за сдачу экзаменов в школе.

Насколько я знаю, страсти в мире вокруг такого рода вещей кипят огромные. Например, в Турции и других странах, где существует единый экзамен, его проведение осуществляется с участием силовых структур. Такого рода мероприятия превращаются в дурдом! А во что это обойдется? И как это осуществить на практике? Например, в сельских школах, которых 70% в России. Как это сделать при российских просторах? Я это плохо себе представляю.

Если же вводятся и государственные индивидуальные финансовые обязательства, то эта мера, конечно, подорвет всю систему образования. Я сейчас не говорю о каких-то плюсах. Вероятно, присутствуют и они. Но то, что рухнут многие вузы, у меня сомнения не вызывает. Поэтому-то и надо все очень хорошо взвешивать. Реформа – вещь хорошая. Они семьдесят лет шли прежде и продолжают идти сейчас. Но помимо давления сверху, было и серьезное сопротивление снизу. Со стороны ректорского корпуса прежде всего. Поэтому такого обвала, который случился в экономике под давлением чубайсов и гайдаров, здесь не произошло. Но это не должно вдохновлять нынешнее поколение реформаторов.

Что касается чужого опыта, то на нем надо учиться. Но его нельзя брать за основу в наших условиях. Слишком много разного рода специфики, без учета которой, даже опираясь на чужой опыт, мы рискуем разрушить нашу систему образования. Поэтому действовать надо постепенно. Я вообще по своей натуре эволюционист.


Светлана Жигалкина, директор школы №1244 (г. Москва):

- Введение ЕГЭ я считаю неправильным. Или преждевременным – можно сказать и так. Почему? В некотором смысле это – копирование известного опыта. Американского, английского, отчасти французского. Вот что значит введение ЕГЭ. Но ситуация в России - несколько иная. На мой взгляд, в странах, которые я назвала, общий уровень гуманитарного образования ниже, чем у нас. Дети там получают меньше информации, чем наши дети. И потому педагогическая задача там – несколько иная. А именно – формирование интеллектуальных навыков и умений. В нашем образовании происходят лишь некоторые элементы этого процесса. И почти все учебники и учебные пособия по русскому языку, литературе, истории ориентированы на информированность ученика, которая в большей степени зависит от личности учителя, работающего в школе.

В нашей огромной России много различных регионов. И есть места, в которых достаточно спросить о том, кто жил раньше – Пушкин или Достоевский. Или попросить пересказать какой-то отрывок. Или сделать выводы к рассказанному. В других же школах – и в московских в большей степени – можно беседовать, например, об антиподах Раскольникова. И в таких условиях вводить общий государственный экзамен вряд ли представляется эффективным. Есть реальная опасность: введение ЕГЭ может привести к общему снижению требований. Представляется, что в области гуманитарных знаний всякая унификация вредна. В математике это может быть и полезно. Так как математика –это наука, обладающая четким понятийным аппаратом.

Введение ЕГЭ потребует многолетних усилий. И дело не в жонглировании экзаменационными формами, а в перестройке системы образования. К примеру, сочинение изживает себя, а изложение для большей части учащихся выглядит достаточно примитивным. По крайней мере, в нашей школе дело обстоит именно так. Очевидно, выход где-то есть. Изложение в качестве экзамена годно для гуманитарно полуобразованных учеников. А для образованных учеников показательно сочинение. Хорошо бы, чтобы дети на уроках гуманитарного цикла получали бы целостное представление о мире как интуитивно познаваемом объекте.

Но для этого и молодых учителей надо по-другому готовить. Кроме того, необходимо создавать одинаковые условия существования всех учителей в России. А это пока невозможно. Поэтому поставить сейчас детей в одинаковые условия обучения тоже невозможно. А изменить учительский менталитет чрезвычайно сложно. Как-то должна работать педагогическая интуиция. И совсем не важно, кто, где, когда что-то написал, а важно то, какие выводы из написанного можно сделать. Важно, какие уроки извлекают для себя наши учащиеся, изучая, скажем, нашу литературу или историю. Гуманитарные науки в определенном смысле и науками-то не являются. А поэтому введение общего ЕГЭ, где из четырех ответов надо выбрать один правильный или зачеркнуть один неправильный, то это мне представляется совершенно ненужным.

Также мне не очень понятно, как будет проходить этот ЕДЭ по всей России. Что, будут рассылаться какие-то конверты для проведения экзамена? Но тогда утечка информации будет также очевидна, как она и сейчас очевидна для многих. В этом году в Москве это было открыто. И открыто, наверно, не только в Москве. Менялись на ходу какие-то экзаменационные материалы. Затем для проведения экзамена передавались в школы другие материалы. И так далее. Вот мне это не понятно: как это все будет проходить? Если документы будут изготовляться на местах, то тогда их экзаменационный уровень не будет совпадать с уровнем экзаменационных материалов, сделанных в Санкт-Петербурге или Москве.

Все это вызывает массу вопросов. И, в общем-то, приходишь к выводу, что введение общего экзамена в настоящее время все-таки является несвоевременным. Еще явно неуместно вести о нем речь. В горящем доме не надо спасать валенки, которые забросил на чердак двадцать лет назад старый дед. Надо делать что-то более стоящее, разумное и первостепенное. Мне кажется, что надо прежде всего изменить всю систему образования. А потом уже думать о том, как экзаменовать ученика.

Татьяна Ерохина, директор школы №827 (г.Москва):

- ЕГЭ, конечно, очень необходим. В нашей школе он существует давно. Уже двенадцать лет мы проводим единый экзамен с Химико-технологическим университетом имени Менделеева. Это очень удобная форма для выпускников школы.

Что касается общероссийского единого экзамена, это, также, наверное, важный шаг вперед для многих территорий России. Но, вместе с тем, единый экзамен несет с собой, конечно, и ряд проблем. Проблемы эти связаны с тем, что единый экзамен в этом году проходил в виде единых тестов. Для педагогов Москвы и других регионов это начинание несет определенную опасность. Мы знаем из опыта, что ученики среднего уровня очень хорошо справляются с тестовыми заданиями. А творческие, инициативные и нестандартно мыслящие ученики, напротив, очень плохо справляются с тестовыми заданиями. И такой субъективизм вызывает сомнения.

Что касается проблем, которые будут решены благодаря введению ЕГЭ. Часть проблем, наверное, будет решена благодаря тому, что ученикам не надо будет приезжать в центральные города для сдачи вступительных экзаменов. Хотя в Москве вопрос совмещения выпускных и вступительных экзаменов решается проще.


Подготовил Олег НАЗАРОВ



Пожалуйста, оцените этот материал: